Мой первый удар автопробегом
Как сейчас помню, стоял декабрь 92го года.
По Нью-Йорку прошла сумасшедшая снежная буря. Весь город парализован. Я лежу на диване и смотрю по ТВ, как народ борется с заносами. Тут звонок. Короче предложили мне назавтра отбыть в солнечную Калифорнию, там сесть в машину и привезти ее в Нью-Йорк. Да, на все про все - 3 дня.
Назавтра я сранья в аэропорту JFK, в терминале компании Tower Air. Там - дурдом. Из-за заносов почти сутки никто никуда не мог улететь. В конце концов, нас кое-как набили человек 500 в 747 Боинг и вперед.
Всю дорогу я смотрел в иллюминатор, на безконечные ниточки хайвеев, и мне становилось не по себе от мысли, что все это бескрайнее пространство мне предстоит одному отмотать на машине.
Ну вот, после шестичасового перелета мы вывалились как чукчи, в пуховиках, в город LA, где все сверкает, цветет и пахнет, где всегда праздник и где круглый год ходят в шортах.
Меня встретила девушка Света и повезла на своей машине дальше на Юг, в San Diego. Мы бросили мой вещмешок в ее домике в Balboa Park, с бассейном, павлином и апельсиновыми деревьями во дворе, и поехали ужинать в маленький Русский ресторанчик. Необычно для меня много пили, и уже часа в 2 ночи я, допев в компании с Сергеем Сарычевым и Сашей Кузьминым "Гуляку" отрубился. Как добрались к Свете домой и что там было я уже не помню.
Очнулся в 7 утра, и жадно выпив пол-галона апельсинового сока я взял ключи от машины, карту, командировочные и отправился.
Отъехав пару блоков от ее дома, я остановился у супермаркета прихватить галлон антифриза, какого-нибудь сухого пойка и еще немного попить. Стояла жара. Мне надо было подняться 120 миль вверх, обратно до LA, потом повернуть строго на Восток, и проехать, всего-ничего, 3100 миль.(5000 км).
Отпочковавшись от пятиярусных развилок пригородов Лос Анжелеса, дорога пошла по ровной как стол степи из ковбойских фильмов. Машин практически не стало, только огромные траки с пузатыми кожаными водилами и стаи рокеров на Харлеях изредка проносились на Восток и на Запад.
На моем T-Bird'е стоял электронный спидометр с показанием скорости до 85 MPH, так что я не знал своей реальной скорости. В первый день я умудрился добраться аж до границы Техаса и Оклахомы, где рухнул и проспал часа 4 в мотеле. Больше ночевать мне не пришлось.
Дорога Interstate 40 минует крупные города. Смотреть по пути нечего и некогда. По радио играют сплошное "кантри". Натуральный путепровод. Останавливался я только на заправках, но пару раз все же заезжал в какие-то маленькие городки.
Вот где, блин, колорит. В магазинах сплошные джинсы, седла, удобрения и принадлежности для вышивания. Из транспорта - одни Субурбаны и Эксплореры. Пыль, тишина, неторопливые фермеры и на этом фоне Юрий Лоза из окон моей машины. Полный гротеск.
На второй вечер пути со мной приключилась довольно типичная, для меня, история. Я вышел с хайвэя в какой-то глухомани, что бы заскочить в закусочную типа Макдоналдса, взять кофе. Выйдя из заведения, я швырнул пакетик от кофе вместе с ключом от машины в огромный мусорный контейнер. Бац! Мне стало страшно. Я вернулся, попросил фонарь, забрался в контейнер, и минут через 40 отыскал в тонне мусора свой ключ. Люди, садясь в машины, с большим интересом наблюдали за этим аттракционом. Хорошо еще, что в контейнере были в основном сплющенные коробки, и я не сильно выпачкался.
В ту же ночь на оклахомском турнпайке сработал мой антиродар, и тут же сзади засверкал калейдоскоп на полицейской машине. Сбавлять скорость было поздно.
Полицеиский пригласил меня в свой крузер. Пока он проверял мои права и выписывал мне штраф за превышение скорости, мы с ним разговорились по душам. Он даже проставил мою скорость 78 вместо реальных 87-и, чтобы мне поменьше платить. У них, на оклахомщине, оказывается, нарушитель не имеет права признать себя виновным и просто послать по почте штраф, как в Нью-Йорке. По закону, я был обязан явиться в суд в определенный день, и только там признать или не признать свою вину. Естественно, я не собирался возвращаться из Нью-Йорка в Оклахому в суд, а выслал им чек, который они благополучно приняли.
Последнюю ночь даже вспоминать страшно. Мне предстояло пересечь только часть Огайо и Пенсильванию. Пустяки, каких-нибудь 500 миль - подумал я и переоценил свои силы, а их не оставалось вовсе, и до дома добрался я чисто случайно, повезло просто. Конечно, надо было остановиться, рухнуть в каком-нибудь мотеле, но тогда я не успел бы в порт.
По хайвэю кроме меня, неслись одни сплошные траки. Тысячи огромных фур на бешенной скорости обгонли друг друга, мигали какими-то условными сигналами, демонстрировали чудеса мастерского беспредела. Я оказался в этой дикой свистопляске инородным телом, мешающейся под колесами скорлупкой. Любой из них мог скинуть меня с дороги, даже не со зла, а просто не заметив.
От напряжения и усталости у меня начались глюки. Ощущение реальности улетучилось. Мне казалось, что прямо на дороге стоят опоры линии электропередачи, я проезжал под ними, и нагибался, чтобы не задеть их головой. Жуткой силы гудки траков переодически приводили меня в чувства, я собирал в кулак остатки сил, что бы оставаться в сознании, но вскоре на меня накатывал очередной глюк. Тогда я открыл окно и врубил радио на всю громкость. От этого меня почему-то начинало тошнить, но я, хотя бы, уже не отрубался.
Даже в нормальном состоянии в такую обстановку лучше не попадать. Оказавшись посреди ночи, посреди Пенсильвании, посреди потока диких тракеров, надо придерживаться особых правил. Главное - как можно меньше маневрировать, дать им понять, что это их дорога, они тут главные. Самому не обгонять, но и не путаться перед носом. Сесть кому-нибудь на хвост, и держаться вплотную, как на привязи.
На самом деле 80-я дорога в Пенсильвании удивительно красива, но глубокой ночью лучше на нее не попадать, не советую.
Я успел в порт, отправил машину, а Вова отвез меня от туда домой.
У меня после этого всего поднялась температура под 40, и я проспал ровно сутки. В результате ни каких денег я не заработал, но я ни капли не жалел, и вскоре отправился в еще более дикое путешествие. А сколько их всего было!
